Главный тренер сборной Голландии Гус Хиддинк в очередной раз поностальгировал о работе в России, рассказал о правилах поведения игроков национальной команды, а также попросил европейцев не говорить о России плохое.
– Вы добились высшего достижения в истории сборной России. А помните, как все начиналось? Как вы первый раз пообщались с игроками, что сказали им, как мотивировали?
– Может быть, не в мельчайших деталях, но первую встречу помню. Мы поехали за пределы Москвы, в тренировочный центр – помогите вспомнить название!
– Бор.
– Точно. Он располагался довольно далеко от города, и это было явно продиктовано желанием отсечь команду от контактов с окружающим миром. Помню желтую воду, которая шла там из душа. Помню первую тренировку, которая проходила далеко не в лучших условиях. В общем, обстоятельства в тот момент были отнюдь не идеальны и даже не хороши. Чтобы бросить вызов игрокам и потребовать от них максимальной концентрации, мы должны предоставить им не роскошные, а базовые, но хорошие условия для работы. Потому что если мы как федерация и штаб не предоставим им нормальные поля, гостиницы, питание, то у них всегда будет оправдание на случай неудачи. Более того, они будут искать поводы для таких вот ложных оправданий. Это та ловушка, которой мы должны были избежать!
– Все помнят ночь после матча с Голландией в четвертьфинале Евро-2008 и понимают, какой вклад в этот успех внесли вы. А что Россия в творческом плане дала вам? Стали ли вы у нас сильнее как специалист, обогатились ли как личность?
– Безусловно! Вообще, когда люди здесь говорят о России и при этом никогда в ней не были, у них в голове масса несправедливых стереотипов. Кстати, и наоборот: в России тоже достаточно людей, которые не бывали за границей, но имеют о той или иной стране категоричное суждение. Так вот, когда я слышу хоть одно плохое слово о России, то сразу вскипаю: не говорите того, о чем понятия не имеете! У меня уже даже выработался такой рефлекс. И не только у меня, но и у моей подруги. Говорю это не потому, что вы здесь, а потому, что так и есть. У нас с Элизабет остались очень сильные чувства и воспоминания о тех временах, когда я работал в России. Люди у вас настолько гостеприимны! Это был потрясающий опыт. Это не означает, что у нас периодически не случалось каких-то битв и недопониманий внутри федерации, но это был нормальный рабочий процесс. Теперь мы, бывает, говорим друг другу: “А ведь мы немного скучаем по нашей жизни в Москве!” У нас осталось в России множество контактов, и мы продолжаем с удовольствием их поддерживать – с помощью звонков или смс.
– Это эмоциональная сторона. А профессиональная?
– У игроков должна быть уверенность в тренере, в том, что он учит их правильным вещам. А для этого мы, тренеры, не имеем права играть с ними в какие-то нечестные игры, лукавить, за спиной говорить одно, в лицо – другое. Если парни почувствуют, что ты одинаково справедлив с каждым, то у тебя возникнет должный авторитет, и игроки будут на сто процентов сосредоточены на достижении цели. Далее, нужно преодолеть один очень важный и серьезный барьер. Начиная работать с тренером, игрок всегда задает себе вопрос: “Я хочу проявить себя – и должен при этом рисковать. А риск всегда чреват ошибкой. Если при всех моих лучших намерениях вдруг ошибусь, получу ли от тренера жесткое наказание?”. Наказаний от тренера за ошибки не может не быть, но они не должны вызывать у футболистов инстинктивного желания излишне осторожничать – только бы не навлечь на себя тренерский гнев. Вначале этот страх у русских игроков был – и я видел его негативный эффект. Люди пытались сыграть, скажу так, понейтральнее. С грузом страха на плечах никогда не перейдешь на более высокий уровень, не станешь топ-футболистом, не достигнешь высоких целей. Не сможешь извлечь из себя всего своего потенциала. Но со временем мы смогли это преодолеть.
– Как популярность влияет на игроков сборной? Должны ли футболисты национальной команды участвовать в многочисленных публичных мероприятиях, давать интервью – или же это отвлекает их от главного дела?
– Тут вопрос в том, чтобы найти баланс. Когда игроки становятся звездами, они неизбежно привлекают к себе всё больше как коммерческого, так и журналистского внимания. Но и сам игрок, и клуб ни на секунду не должны забывать, что при всем этом ажиотаже главное – хорошо играть и тренироваться. Коммерческую и публичную стороны жизни игрока нельзя игнорировать, они – объективная часть современного спортивного мира, но они не должны доминировать над футбольной. Иногда в больших футбольных странах – таких как Англия или Испания – можно увидеть, как вокруг игрока образуется совсем уж сложная неигровая обстановка, и он вынужден везде ходить в сопровождении своих агентов и других представителей, постоянно участвовать в каких-то коммерческих проектах. Это заставляет в какой-то момент забывать о главном предназначении футболиста. Так что главное здесь, повторяю, – не устраняться от той или иной сферы жизни профессионального спортсмена, а найти правильный баланс. Будучи игроком сборной, нужно чувствовать свою ответственность перед публикой, перед болельщиками. Одной из проблем в моей работе с российской командой как раз и было то, что некоторые футболисты, едва слышали о необходимости дать интервью, вставали в защитную стойку и кричали: “Нет! Я не хочу об этом даже думать!” Не знаю, было ли это связано с каким-то страхом перед интервью, но ряд ключевых футболистов на контакт с прессой идти не желали. И это тоже неправильно. Я приучал своих игроков быть открытыми. Разумеется, насколько это возможно, чтобы не навредить делу.
